Сидеть или не сидеть

Что такое «заказные» уголовные дела, сегодня объяснять никому не надо. В наши дни это явление стало привычным. Такие дела могут иметь разные цели. Кто-то с помощью «заказа» пытается разобраться с политическими конкурентами, кто-то решить имущественные споры. Последние отсутствовали в советском союзе, так как собственность была сконцентрирована в руках государства. В 90-е, когда появился частный бизнес, практика решения имущественных споров с помощью подкупа правоохранительных органов постепенно становилась доминирующей, вытесняя кровавые криминальные разборки. И за прошедшее десятилетие изменилось в борьбе с заказными уголовными делами мало что.
Бороться с «зказухой», конечно, стало легче из-за возросшей медийной активности. Однако никаких положительных результатов широкая огласка проблемы не гарантирует. В большинстве случаев обвиняемые по уголовным делам, считающимся заказными, получают свои сроки, чего нельзя сказать о заказчиках. Статистики сидящих по «заказным» делам, конечно, нет. Однако наличие таких дел сегодня признается на государственном уровне и о масштабах практики «заказных» дел можно судить по числу предпринимателей, которых депутаты Госдумы предложили амнистировать. Речь идет о десятках тысяч. Самым известным заключенным, по уголовным делу считающемуся «заказным», в России остается Михаил Ходорковский. О его амнистии говорилось еще в пору президентства Медведева, но разговоры так и остались разговорами. Об экономической составляющей предъявленных ему обвинений рассуждать, конечно, сложно. Но политический момент в деле налицо. Однако, Ходорковский – это собирательный образ жертв российского «заказного» судопроизводства. О нем знают все, а вот о других печальных примерах известно немногим. Например, о деле сельского учителя из Тверской области Ильи Фарбера, которое тоже принято считать заказным. По одной из версий взятку, которая инкриминировалась Фарберу, он не брал. Недобросовестный подрядчик, получивший деньги за ремонт сельского клуба, а ремонт не выполнивший, просто подставил учителя, предъявившего ему претензии. После неоднократных попыток добиться завершения начатого ремонта учитель предложил вернуть «неотработанные» деньги, а подрядчик Горохов пошел в ФСБ и заявил, что его шантажируют. В результате Фарбер получил 8 лет колонии строгого режима и штраф в размере 3 миллионов 200 тысяч рублей.
Другим делом, считающимся «заказным» был судебный процесс пятилетней давности над Олегом Лебедевым, занимавшим в то время должность главы города. Многим Лебедев не нравился своей самостоятельностью и в меняющуюся политическую конъюнктуру вписываться не хотел. В результате получил тюремный срок. Хотя многие тогда говорили, что обвинения, предъявляемые экс-мэру весьма неоднозначны.
Думаю, как следует покопавшись, можно привести по десятку примеров политических или связанных с интересами бизнеса «заказных» уголовных дел на каждый регион. И количество отсидевших с числом сумевших выскочить из правоохранительных жерновов просто несопоставимо. Да и ощутимых результатов в борьбе с «заказными» уголовными делами как-то не наблюдается.